Валюта — понятие постмодерна. Валюты так же виртуальны, как, например, греческие долги. Принесет ли интернет-валюта биткойн больше стабильности? Может ли биткойн спасти Грецию? Об этом корреспондент немецкой газеты Die Zeit Клеменс Зетц (Clemens Setz) поговорил с Максом Тертинеггом (Max Tertinegg) и Штефаном Климентом (Stefan Kliment) — владельцами биткойн-магазина Coinfinity в австрийском городе Грац.
Штефан Климент и Макс Тертинегг. Фото: coinfinity.co
Деньги — это рассказ
Камень Раи в деревне Гачпар на острове Яп. Фото: Eric Guinther / Wikimedia Commons
На островах Яп в западной части Тихого океана используют необычную валюту под названием Раи. Единицы этой валюты имеют довольно неудобную форму: это не мелкие предметы, наподобие монет, а огромные камни из черного арагонита массой в несколько тонн. Когда их используют в качестве денег, то есть когда камень меняет владельца в результате сделки, перетаскивать его на новое место слишком сложно. Поэтому жители острова просто договариваются, кому какой камень принадлежит. Информацию о сделке и о новом хозяине того или иного камня сообщают всем жителям острова. Некоторые камни уже давно лежат на морском дне, и сотни лет никто из островитян их не видел. Тем не менее, их продолжают использовать в расчетах.
Деньги — это всего лишь информация о сделке. Мы осуществляем владение чем-либо, передавая информацию об этом с помощью слов. На основе их интерпретации возникают соглашения и взаимное доверие. Бывали времена, когда за деньгами стояли физические товары, такие как золото, которое обладает ценностью за счет ограниченности его общего количества. Сегодня валюты существуют независимо от физических объектов. Они как бы нереальны и определяются исключительно нашим восприятием и более ничем. Пришедшая к власти в Греции партия Сириза не стесняется в выражениях, высказываясь по поводу спасения страны от долгов. Но чем конкретно являются долги Греции? У кого именно недостает денег?
Американский поэт Лоуренс Ферлингетти в одном из стихотворений писал: «Дешевая кондитерская за Эль — место, где я впервые влюбился в нереальность». Похожее чувство приятной нереальности я испытал, войдя в обнаруженный за несколько дней до того в знакомом районе Граца небольшой биткойн-магазинчик на углу. Вот стоят на полке книги об истории денег и экономической теории, а в углу притаился автомат, поглощающий евробанкноты и зачисляющий на счет покупателя цифровые монеты. Я поговорил с Максом и Штефаном — совладельцами магазина. Им обоим около 35 лет, и примерно полгода они работают в Coinfinity. По соседству в том же переулке расположились магазин антиквариата и парикмахерская, прямо напротив — бар. Маленький биткойн-магазин не лишен очарования; не ожидаешь увидеть его в Граце, второй столице Австрии, которая, кажется, все еще живет своим авангардным прошлым. И вот биткойн, «нереальная» интернет-валюта, неожиданно обретает физическое воплощение в виде настоящего магазина, куда можно зайти: напоминает трюк фокусника.
Я спрашиваю, единственный ли это подобный магазин в Австрии. Мгновенный ответ: да. Что за люди сюда приходят? Макс отвечает:
«Всевозможные: любой уровень образования, любой слой общества, любой возраст, с любыми предубеждениями. Но в целом интерес огромен. Некоторые считают, что наш магазин — это официальный филиал некоей компании Bitcoin, которой, разумеется, не существует».
Единая компания противоречила бы ключевой идее биткойна — децентрализации. Криптомонеты хранятся, подобно камням на островах Яп, на своем собственном «морском дне». Человек не может нанести туда визит. Морское дно называется «цепочка блоков» (блокчейн), и каждой монете есть там место. Блокчейн лежит в основе биткойн-программы и хранит историю всех проведенных до текущего момента транзакций. Никто не держит биткойны дома и не хранит в памяти компьютера. Все, чем владеет обладатель биткойна, это история, а точнее, приватный ключ, открывающий доступ к определенным биткойнам. Его могут украсть, его можно потерять или по неосторожности опубликовать в открытом доступе.
Разрушение существующей системы
Новые биткойны возникают, так как участники сети предоставляют ей вычислительные мощности своих компьютеров, помогая подтверждать транзакции. Проводя аналогию, можно представить себе этот процесс как оплачиваемую работу, которая помогает стабилизировать экономику некоей страны. Этот процесс называется майнинг. Тот, кто смог правильно решить вычислительную задачу, получает новые биткойны, а также комиссию за новые транзакции.
Общее количество биткойнов ограниченно 21 миллионом. С течением времени все меньше и меньше биткойнов входят в обращение. Количество камней на островах Яп тоже ограничено: с XIX века новых камней не появлялось. Это, по крайней мере, теоретически, ведет к дефляции — повышению стоимости денег.
Звучит запутанно. Но давайте зададимся теми же вопросами в отношении традиционных валют и сравним ответы. Где именно находятся евро, которые зачислены на ваш счет? Этот простой вопрос не имеет ответа: деньги, с которыми работают банки, не имеют физического местоположения. Вкладчик якобы «владеет» деньгами, а банк продолжает отдавать их в долг. Владелец счета имеет право получить свои деньги наличными, но система будет работать, только если не слишком многие вкладчики делают это одновременно. В противном случае деньги банка оказываются чьими-то долгами. Традиционные деньги мелькают, подобно элементарным частицам, вызывая головокружение. Механизмы эмиссии и регулирование денежной массы покрыты завесой тайны и труднообъяснимы. Нужно быть инсайдером в ЕЦБ или Федеральном резерве, чтобы понимать, какие события являются причиной каких решений. Алгоритмы, которым подчиняются биткойны, напротив, записаны в исходном коде, незыблемо, как камни на островах Яп.
Я спрашиваю Макса: приведет ли выбранная бизнес-модель их биткойн-магазин к финансовым успехам? Не сразу, отвечает он. Но все еще только начинается. Ему больше интересен политический аспект: он хочет разрушить существующую денежную систему, которую продолжают воспринимать как данную свыше. Ему также не нравится идея о том, что инфляция неизбежна и даже необходима. Ведь каждая денежная система — всего лишь соглашение. Биткойн не решит всех существующих проблем, но попробовать стоит, ведь теперь существует реальная альтернатива — децентрализованная система, которую нельзя выключить. Программа не существует в каком-либо определенном месте, и никакая власть не может ее изменить или запретить. Не имеет значения, где живет человек — он все равно может участвовать в общей транзакционной сети.
Штефан и Макс в магазине Coinfinity. Фото: coinfinity.co
Макс и Штефан неоднократно посещали окрестные магазины и объясняли их работникам преимущества биткойна. В розничной торговле, ресторанах и барах держатся за существующую систему расчетов, так как переход считают слишком сложным. Первый успешный разговор состоялся с господином Зигфридом, владельцем ларька с едой на крытом рынке на площади Lendplatz. Он сразу же установил биткойн-приложение и продолжает им пользоваться до сих пор. Зигфирд объявил, что устроит вечеринку как только сумма в его биткойн-кошельке превысит эквивалент тысячи долларов. Но большинство людей, по словам Макса, не так открыты к диалогу. Обычно трудно поднять эту тему в разговоре. Приходишь в магазин, что-то выбираешь, подходишь к кассе… Чувствуешь себя чудаком, внезапно начиная рассказывать людям про биткойн. Тебя воспринимают как агента по продажам, и реакция обычно вписывается в схему: «Что ты мне хочешь продать, эти грязные деньги наркоторговцев из интернета?»
Рыночная площадь, Грац. Между 1890 и 1900. Фото: Библиотека Конгресса США
К вопросу о грязных деньгах и тысяче долларов: биткойн в последнее время постоянно испытывает взлеты и падения. Когда-то крупнейшая в мире японская биткойн-биржа, Mt.Gox, потеряла сотни тысяч биткойнов по до сих пор невыясненным причинам. Как эти истории влияют на потенциальных пользователей? Ослабление курса не страшно, говорит Макс. Все-таки человек — жадное до риска существо. Штефан добавляет: «Все постоянно говорят, что биткойн волатилен. Но можно же и по-другому поставить вопрос: почему евро так волатилен относительно биткойна? Возможно, звучит глупо, но проблемы колебаний курса существуют, естественным образом, только на стыке с традиционными валютами».
Это напомнило мне историю бразильского реала — недавно об этом читал. До реала в Бразилии существовала валюта крузейро, испытывавшая на протяжении десятилетий невероятную инфляцию: 80% в месяц. Существовала даже отдельная профессия — «повышатель цен». Повышатель в конце каждого месяца проходил по магазину и заменял ценники на новые, с выросшими ценами, иногда пропуская вперед себя покупателей, позволяя им по-быстрому схватить что-нибудь по старой цене. У психотерапевтов прибыло клиентов, люди видели кошмары об обесценивании накоплений. Ничто не сохраняло ценности; сбережения утекали, как в песок. Чтобы вернуть людям доверие к национальной валюте, в обращение ввели виртуальную валюту URV (unidade real de valor — «реальная единица ценности»), которая существовала параллельно с круйзеро, но не в открытом обращении, а только на ценниках, в налоговых декларациях и в прочих расчетах. Оплата по-прежнему производилась в стремительно обесценивавшихся крузейро; курс крузейро к URV менялся регулярно, в соответствии с темпом гиперинфляции. Но покупательная способность URV при этом не менялась: плитка шоколада стоила одну и ту же сумму в URV. В течение некоторого времени люди наблюдали за обеими валютами, пока в 1994 году правительство не объявило: а теперь забудьте чертовы крузейро, сожгите эти бесполезные бумажки, а мы просто напечатаем URV и назовем это реалом! С точки зрения граждан, единственным изменением стало то, что больше не нужно было постоянно пересчитывать цены из URV в крузейро и обратно, а в остальном все осталось по-прежнему: зарплаты, налоги и цены не изменились, расчеты в реалах уже давно производились на бумаге, реалы пользовались доверием. С помощью такого гениального психологического трюка власти Бразилии победили инфляцию.
Я спрашиваю у Штефана и Макса, возможен ли похожий сценарий в отношении биткойна — они реагируют со скепсисом. Сейчас это сложно себе представить, говорит Макс, напротив, биткойн стремится обособиться от традиционных валют, но в перспективе такой сценарий неизбежен. Уже сейчас проводятся эксперименты со стабильностью цены биткойна. Удивительно, что это происходит в области, где идея стабильных цен звучит как нигде более революционно: на рынке произведений искусства. Проект Cointemporary предлагает в течение недели в онлайн-галерее произведения искусства по постоянной цене в биткойнах (чем-то напоминает URV). По мере того, как евро колеблется по отношению к биткойну, можно совершить выгодную покупку, но можно и прогадать. Роль бразильского государство, продолжая аналогию с URV, играeт художник.
Возможно, в будущем криптовалют наступит этап, подобный периоду незадолго до ввода в обращение реала в Бразилии в 1994 году: монетарное двуязычие. Люди будут одновременно думать в крузейро (в обращении, но обесцениваются) и URV (стабильны, но виртуальны). Штефан рассказывает, что в США были компании, платящие поставщикам и сотрудникам только в биткойнах, но даже за этими сделками пока проступает доллар.
Прогнозы на будущее
А Греция? Может ли она в конце концов полностью перейти на биткойн? Нет, это было бы безумием. Выход страны из зоны евро вызвал бы массовый вывод капиталов и отток иностранной валюты, чему есть пример: Белоруссия после падения российского рубля ввела 30-процентный налог на сделки с иностранной валютой. Но что если бы существовала отдельная, специальная греческая криптовалюта? Вторая официальная цифровая государственная валюта, посредством которых, быть может, осуществлялись бы даже государственные платежи, но полностью независимая от мировой банковской системы? Государственные криптовалюты — противоестественная и довольно радикальная идея. Но она осуществима.
Чем дольше длится наш разговор, тем больше мне кажется, что невидимые биткойны более реальны, чем обыкновенное золото. Тем не менее, у них есть своя небольшая ниша общей стоимостью 5 миллиардов долларов. Каждое начинание вдохновлено свободой и возможностями. Похоже, так происходило с честолюбивыми интернет-предпринимателями начала девяностых. Немецкий поэт Стефан Георге в 1920 году говорил про телефон: «Мне это интересно, ведь это делает независимым от государства».
Мир изобретает все новые и новые криптовалюты. Сообщество идеалистов, почитающее свободу и альтернативу, вынуждено вписываться в более широкий контекст. В США уже идет торговля биткойн-деривативами. С недавнего времени биткойн-платежи интегрированы в Paypal. Биткойн подкупает легкостью использования. Использовать биткойн можно даже безо всякой программы. Приватный ключ, дающий доступ к биткойнам, можно напечатать на бумаге и положить в сейф. Можно даже выучить его наизусть и постоянно носить все сбережения в собственной голове.
Но что насчет постоянного роста блокчейна и усложнения майнинга, в котором любители без профессионального оборудования уже не могут участвовать? Так могут возникнуть «суперузлы» — небольшое количество невероятно мощных компьютеров, от который будут зависеть остальные участники сети. Такой суперузел напоминал бы современный банк и имел бы возможность отклонять неугодные транзакции.
Кто в конечном итоге будет заниматься майнингом? Кто обладает достаточными ресурсами? Крупные компании могли бы использовать для майнинга свои дата-центры. Возможно, к ним присоединятся государства.
Никто не знает точно. В отличие от валют, управляемых государством, для биткойна открыты все пути.
В основе биткойна лежит доверие: пользователь должен доверять, тому, кому он отдает свой приватный ключ. Но как построить доверие? Проблемы человеческих взаимоотношений неразрешимы.
Может ли человек самостоятельно зашифровать свой приватный ключ? Да, можно придумать фразу, не произнесенную ни разу за всю историю, и преобразовать ее в приватный ключ. Предполагаю, это сделать непросто. Все, что мы говорим, уже было много раз сказано. Ничто не ново под луной. Макс перебивает: очень легко придумать фразу, которую никто еще не произносил. «Клеменс, Макс и Штефан сидят в Coinfinity и болтают про биткойн.» Я озадачен: да, действительно. Но сомнения остаются. Умные боты в наше время могут угадать все что угодно. Или не все? Да, всегда есть точка, где рассуждения в терминах коминаторики грозят перерасти в богословскую дискуссию.
Источник: Die Zeit
Categories: Европа, Новичкам, Общество, Политика, Сообщество, Экономика
bitnovosti.wordpress.com 
А ничего, что они таким психологическим трюком крузейро-урв-реал победили не просто “инфляцию”, а конкретный круг личностей, наживавшихся на этой инфляции, “сбросив” их “покупательскую способность” в унитаз ради спасения интересов широких масс бедного населения? Ну это чисто как теория. Или Я что-то не догоняю в этом мире?